Совокупление и наказание

Чтобы лучше подготовиться к экзамену, надо побыть в уединении. С учебником в руке я быстрым шагом направлялся к заливу, берега которого заросли густым ивняком. “Почитаю, покупаюсь, а потом опять…”, — думалось мне. Надо было осилить двести страниц до трех часов.

В три я должен быть у Марины, и мы вместе займемся остальными пятьюстами. Смешно? Не очень, когда у тебя под носом учебник химии, ты — заочник и бил баклуши полгода.

Денек выдался жарким. “Хоть бы облачко, хоть бы тучка…» — пел когда-то Галич. Я выскочил из кустов почти к берегу. Вокруг никого. Тишина…

Сбросив одежду, натянув плавки, я решил поначалу искупаться, но неожиданно услышал девичий смех. Кусты справа доходили до воды, поэтому я, спрятав одежду и злополучный учебник, подался туда.

Выше по берегу едва просматривалась небольшая бухточка. Прогулочная лодка была вытянута на берег. Хозяев не видно. Я пробрался через кусты и раздвинул ветки. Мое любопытство было вознаграждено: на огромном цветастом махровом полотенце развалились две… попки.

Именно это бросилось в глаза, ибо обе попки были совершенно одинаковы, и их хозяйки лежали в одинаковых позах. Я восхитился. Четыре сочных бронзовых плода искрились на солнце, покрытые мелкими брызгами. У кустов, поближе ко мне, лежали два одинаковых купальника. Ничего себе!..

Решение пришло мгновенно. Я посуетился, нашел сухую ветку и осторожно, стараясь не шуметь, подтащил купальники к себе, спрятал их понадежнее. Потом не торопясь вернулся к своим вещам, проверил, надежно ли они укрыты, и тихо «зашел в воду. Проплыв метров эдак двадцать, повернул к бухте с попками.

Обе девчонки лежали в прежних позах на расстоянии с полметра друг от друга, не шевелясь. Я сказал: “Привет”, — и бесцеремонно растянулся между ними. Если я надеялся на какую-нибудь реакцию, то это было ошибкой. Девчонки даже не шевельнулись.

Я блаженно зажмурился, улегся на спину. “Ир, а Ир… — раздался ленивый шепоток справа. — У нас, кажется, гость…” Я повернул голову. На меня уставилась, чуть прищурясь, милая мордаха. “Бывает…» — лениво прошелестело слева. Я повернул голову налево. Абсолютно такая же мордаха! Близнецы! Это ж надо!..

Я пролежал минут пять без движения, потом проговорил:

— Давайте познакомимся. Меня зовут…

— Тебя никто не звал, — отозвался голос справа. — А если уж знакомиться, то почему ты одет? Мы-то голые… Ладно, давай знакомиться…

Проворные руки стали стаскивать с меня плавки. От неожиданности я растерялся. Потом включились в работу еще две руки. Мои плавки были отброшены к кустам. Две руки обняли меня, две другие ухватились за мое скромное интимное хозяйство.

Первым пришел в себя мой Головастик. Он вскочил, и его сейчас же обволокли губы. Нижние, насколько я понял. Одна из близняшек удобно уселась на мне, поерзав, и принялась меня трахать медленно и уверенно, как будто выполняла задание. Вторая покрыла мое лицо поцелуями, теребя соски и живот. Если честно, то я прибалдел. Лямур де труа мне не в диковинку, но так неожиданно и напористо, а главное, нежно…

— Натик! Ты не увлекайся! Оставь мне чуток…

— Какой чуток? Тут еще на одну хватит! Жалко, что у нас нет еще одной сестры…

Скорее всего, мой Головастик был удивлен меньше, чем я, ибо не подавал никаких признаков скорого излияния. Очевидно, догадался, что предстоит немало потрудиться. Во всяком случае, когда Наташа охнула и как бы нехотя соскочила с меня, а ее место заняла сестренка, он не дрогнул.

Честно говоря, я не ожидал от него такой прыти! Наташа, уступив место сестре, сначала просто гладила мое тело, но, отдохнув, ухватилась за корешок Головастика, прильнув к мошонке. Я извивался ужом, стонал от сладкой пытки, которая не на шутку затянулась.

Когда Ира снялась с колышка, я с ужасом подумал, что сконаю от столбняка. Но Наташа примостилась попкой, и процесс продолжился в более ускоренном темпе.

— Эй! Так нечестно! — вскрикнула Ира и шлепнула сестру по задику.

— Ох! Ах! — застонала сестренка.

Мы финишировали вместе.

Я свернулся калачиком и тяжело дышал, высунув язык, как собака после утомительной гонки. Сестрички, как ни в чем не бывало, бросились в воду, начали плескаться. Я медленно приходил в себя, ломая голову над устойчивостью Головастика и непосредственностью сестричек.

Интересно, как бы реагировали зрители, заметив наши упражнения? Я рад был бы продолжить знакомство с экзотическими родственницами, но побаивался следующего сеанса. Так можно и весь запас аминокислот использовать!..

— Уважаемый незнакомец! Что вы скажете по поводу водочки с лимоном?

Вопрос явно относился ко мне.

— С икорочкой?

— Мы еще не наметали… Так как?

Два стаканчика и крышка от термоса были наполнены живительной влагой. Чокнулись за то, чтоб мы так могли, как мы хотим. Потом мне была налита еще доза. Побольше. Заслуженная награда?..

К своему стыду, я довольно вяло принимал участие в беседе, которая сводилась к воспоминаниям о нашем приключении. Более того, стыдно признаться, но я задремал. Усталость? Водочка? То и другое вместе?

 Сквозь дрему я чувствовал, как меня ласкают, перевернув на живот, поощрительно поглаживают мошонку. Я, наверное, урчал, как сытый кот, потому что сестренки время от времени похохатывали. Потом я провалился в сон…

Проснувшись, я понял, что лежу, уткнувшись физиономией в песок. Ни сестренок, ни махрового полотенца не было. Чуть позже я выяснил, что моих плавок тоже нет, и благословил свое решение спрятать одежду неподалеку.

Купанье освежило меня, но во рту был медно-кислый привкус. Я приплелся к густонаселенному пляжу, проглотил кружку пива. У входа в метро я был уже в полном порядке…

Маринка встретила меня, не упрекнув за опоздание. Только сверкнула очками и воскликнула:

— Ты что, на сковороде лежал? Посмотри на себя в зеркало!

Глянув на свое отражение, я растерялся. Волосы взлохмачены, лоб и щеки разовые, как у поросенка. Когда я успел подгореть? Я извинился и снял с себя “водолазку”.

Было от чего вытаращить глаза! Вся шея в засосах, грудь в помаде, на животе и груди царапины. Когда это они меня успели так обработать?.. От задумчивости меня отвлек голос Маринки, прерываемый смехом:

— Посмотри на свою спину… Сейчас я тебе дам зеркало…

Я повертел в руках большое зеркало в металлической оправе, приспособился и глянул. Мать честная! Царапины на спине и легкий загар не в счет! Еськина кобыла! Вот мерзавки! Так поиздеваться над человеком! Мало того, что плавки украли! Мало того, что шею и грудь разукрасили!..

Маринка хохотала, как сумасшедшая… И было от чего! На моей бедной спине красовались выведенные помадок три буквы… Ну, Вы поняли?!

Бедные девочки! Они так и не узнали, как меня зовут! А другого имени для меня не подобрали…

Александр ХМУРЫЙ