Ебипет
Ебви все возрасты покорны
Избранные места из романа Валерия Роньшина.
Hello, Валерий! Ты спрашиваешь о моей поездке в Египет… Увы, мой друг, в Египте у меня и близко не было ебипта, была лишь микроскопическая романтическая история, которая не принесла ничего, кроме боли, страданий и тоски.
Не знаю, как у других, а для меня перемена климатического пояса сказалась прежде всего на потенции. Мой хуй не стоял в Египте даже по утрам.
Возможно, в этом нет ничего странного для такого уебанного жизнью индивидуума, как я. Ты, конечно, понимаешь, что факт стояния и наличие желания — две совершенно разные вещи. Желание возникало постоянно.
Сам посуди: две недели на пляже! Пусть и не нудистском, но все равно я находился в окружении мельтешащих почти голых женских тел.
Толстые подрагивающие ляжки, мягкие животы. Груди, вываливающиеся из купальников или вообще лежащие на лежаках с чуть прикрытыми сосками, когда их хозяйка загорает на животе, расстегнув или сняв лифчик.
А женщины, выходящие из моря в мокрых купальниках!.. Набрякшие и вставшие соски выпирают наружу и просвечивают большими кружками через влажную ткань! А мокрые трусы, сквозь которые виден каждый волос на лобке и вся заманчивая форма входа в пизду… Пишу об этом, и хуй источает смазку.
Были и совсем уж острые моменты. Мы с женой обычно располагались в самом конце пляжа, около пирса. Рядом с нами часто ложились пожилая женщина за шестьдесят и ее дочь лет тридцати — обе, как мне показалось, ебанутые в смысле умственного развития.
Не знаю почему, но старая баба купалась всегда в одних трусах. А груди у нее были… О-о… Бедный мой хуй!
Груди у нее были длинные и тяжелые, как дыни. Если бы она склонилась надо мной, сунув мой хуй между этих грудей, то головка только чуть-чуть показалась бы из ложбинки, а соски бы щекотали мне яйца с обеих сторон.
Возможно, играя с ней, я смог бы по-настоящему кончить и спустить между грудей (чего, как я тебе уже писал, из-за низкой чувствительности хуя я не смог добиться ни разу даже с самой мягкогрудой из своих любовниц).
Когда баба вставала, груди хлопали ее по животу, доставая почти до пупка. Когда она шла к морю, держась за них руками, казалось, что сейчас ей не хватит сил и груди выскользнут и покатятся по песку.
Стоило ей войти в море, и груди (наверняка очень мягкие благодаря наполняющему их жиру) всплывали перед ней, словно надувные понтоны, темнея круглыми сосками, как затычками. Бабе стоило немалых усилий заталкивать их под себя, поскольку вода в Красном море очень плотная и все время из себя выталкивает предметы.
Была также у нас на пляже соседка В., старше меня лет на пять. Толстая, как бочка. Груди ее, небольшие и короткие, были абсолютно невыразительны, как и у любой малогрудой, но растолстевшей женщины.
Однажды прекрасным утром, идя на пляж, она, видимо, забыла в номере лифчик от купальника. Наверное, муж поленился за ним сходить, и она все утро лежала топлесс.
Это было зрелище! Лежа на спине, она развела огромные толстые ляжки, подставив солнцу пизду, едва прикрытую трусиками. Груди, как белые плошки, развалились по сторонам ее могучего торса, а она лежала, хихикая, как девчонка, изо всех сил схватив себя за соски, словно груди могли оторваться и улететь в небо вслед за чайками.
Она все утро так и пролежала, сияя белыми грудями, зажав соски в кулаках. Со стороны казалось, что она мастурбирует, предаваясь сексуальным фантазиям, или возбуждает грудь, готовясь к половому акту. Веришь, можно было спустить, глядя на нее! Ноя не спускал…
Всего два раза за две недели я пытался дрочить. Яйца, набрякшие за день созерцания полуголых женщин, настоятельно просили, чтобы я слил из них лишнюю сперму. Но оба раза я выдоил себя с величайшим трудом, и после этого у меня подскакивало давление и страшно болела голова.
В общем, климат был не для ебли. Представляю, как бы я оконфузился, засунь я хуй в настоящую пизду!
Теперь о микроромане… Иного и быть не могло, ведь я был с женой. И не просто был, а все две недели возился с ней, как с малым дитем. Хотя с ребенком проще: дал по шее или в угол поставил — и ты свободен.
С женой приходилось возиться. За две недели она один раз простудила верх, два раза — низ, дважды отравилась, чуть не сломала ногу на ровном месте и утопила в Красном море свои очки стоимостью 150 у. е.
Сам посуди, оставались ли у меня силы для чего-то серьезного?.. Я мог жить, когда жена укладывалась спать или смотреть телевизор. Я обходил бары, попивая джин, и возвращался строго до полуночи.
Описание «романа» займет меньше места, чем описание титек на пляже.
Ей было лет пятьдесят (мой любимый возраст), хотя она выглядела моложе. Я видел ее максимум в купальнике, но, думаю, если ее раздеть и разложить, выйдет неплохая картинка.
Лицо у нее было грустное, с него не сходила печальная улыбка — этим-то она меня и привлекла. Она была в одном заезде с нами, я обратил внимание на нее еще в первый день общего знакомства с гидом.
Причина проста. Она выглядела как блядь. Она всегда одевалась и красилась как блядь. Хотя блядью не была, а работала врачом. И вообще оказалась скромной и какой-то закомплексованной.
Сблизились мы за неделю до отъезда. Ее прежняя компания уехала, и мы стали общаться. Иногда мы втроем (с женой, разумеется) ходили вечером по магазинам. Я им был нужен, чтобы по-английски выяснить все у прилавка и по-немецки отшить уличного торговца.
Тогда я начал приглядываться к ней, и она стала мне нравиться. Потом жена пару дней не купалась, и я ходил на пляж один. Там я ложился рядом с ней, чтобы было кому покараулить вещи.
Так завязывались отношения. Какая она была в смысле тела? Пожалуй, никакая. Худощавая и гладкая, но ее груди под купальником производили впечатление живых, не потерявших упругости (встречаются такие и у рожавших женщин).
Мы купались и вместе. Пользуясь случаем, я трогал в воде ее тело (правда, до груди не добрался). Она тоже трогала меня. Не знаю, зачем это ей было надо. Во время купания она всегда смеялась, что я медленно плаваю или неумело плыву на спине. На суше она смеялась, что я иду, как умирающий…
Выходит, как мужчина я был ей по нулям. Но в одну ночь мы с ней выпили и пошли гулять на ночной пляж…
Не радуйся за меня, хуила! Еще в холле я сказал ей, что она мне нравится и я ее хочу. Она удивилась такому натиску и отказала. Она даже на пляже в темноте не дала обнять себя за плечи. Зачем она была мне нужна? Хуй знает…
В ту ночь на пляже я пел для нее песни. И романсы пел. Она подпевала. А ведь я давно уже не пел. Меня давно уже никто не слушает.
Ты знаешь, что я уже давно чувствую себя конченым человеком. Жизнь не сложилась, руки давно опустились, я на все забил. По сути дела, я и сам себе уже давно неинтересен.
Но ей… Я БЫЛ ИНТЕРЕСЕН! Она сама так сказала. Мы долго разговаривали, и получилось так, что я рассказывал ей о своей жизни, встречах, взлетах, надеждах…
Дело ведь не только в пизде. Не дав мне себя, ОНА ПОДАРИЛА МНЕ МЕНЯ. Рядом с ней я и сгорал от нежной страсти, видя ее печально изогнутые губы или глаза, близоруко глядящие поверх очков, и умирал от тоски по своей прежней жизни. Но это была сладкая тоска. Это было такое счастье…
В следующую ночь мы пошли с ней в бар. Она была как-то особенно грустна и невероятно нежна со мной. Она не смеялась и вообще смотрела на меня как-то иначе. Я решил, что мы напьемся, пойдем на пляж и там я попробую ее поцеловать, а дальше…
Не успел я допить свою порцию двойного джина, как в бар пришла моя жена. Ей понадобился ключ от номера…
Ничего особенного мне за «это» не было, кроме не очень приятного разговора. Однако ночь была потеряна, момент — упущен. И еще одна возможность улетела, как резиновый хуй, который забыли отвязать от наполненного гелием шара.
А нет ничего горше неиспользованных возможностей. В нашем возрасте я понимаю это с особой остротой.
Кстати, из Египта мы возвращались в одном самолете. Втроем (жена, она и я) выбирались из ночного Шереметьева в утреннюю Москву.
Она была грустна. Во мне быстро умирала едва народившаяся жизнь… В пустынном вагоне метро я отдал ей свою не до конца использованную проездную карточку (она ехала к московским родственникам). И… это было все. Правда, она взяла мой мэйл, но разве это что- то значит!
И теперь я, старый дурак с седеющей головой и висячим хуем, страдаю как мальчишка от разлуки с женщиной, с которой всего-то вспоминал свою распроебанную жизнь…
Твой романтически настроенный А.