Эбана рот

Эдик Сиротин по части ебли был лентяем и тунеядцем, чего категорически не терпел от своих женщин. Женщины Эдику нравились активные и даже взрывные.

Ему нравилось пластом валяться на кровати и чтобы девушка ползала вокруг его «оси», посасывая и почмокивая все, что попадется ей в рот. Эдику оставалось только стонать и время от времени прихватывать подружку за волосы, чтобы подтащить ее губы к нужному месту своего изнуренного организма.

Говоря между нами, Эдик Сиротин был слизняком и похотливой скотиной, паразитирующей на девичьей слабохарактерности. Многим женщинам именно такие мужчины и нравятся, поэтому спрос на Эдика был велик. Но, несмотря на этот спрос, чувство легкого недоебита постоянно мучило его душу, а женщины казались медлительными и вялыми.

Продолжалось это до тех пор, пока на одном культурном и потому скучном мероприятии он не познакомился с девушкой Анжелой.

…Вскоре после их встречи зазвонил телефон, и Эдик поднял трубку. Анжела не знала, как начать, но это быстро прошло. Через тридцать секунд разговора от Анжелы поступило предложение встретиться и погулять. Эдик выглянул на улицу — шел сильный дождь. Это было хорошим сигналом. Это значило, что, несмотря на непогоду, его хотят видеть. Сердце Эдика застучало, зубы задергались.

— Может быть, встретимся вечером, когда закончится дождь? — робко предложил он.

— Я думаю, ты останешься у меня? — будто невпопад спросила Анжела, и Эдик чуть не упал от счастья.

«Й-й-е-есть! — подумал он. — Она та самая хищница, которая мне нужна».

Молодые люди договорились встретиться в метро (близ которого жила Анжела) в одиннадцать вечера. Гулять конечно же они не пошли. Вместо этого быстрым кавалерийским шагом они доскакали до квартиры Анжелы и бросились на кровать.

Оргия началась не сразу: Эдик традиционно потянул время, чтобы подогреть чувства и нагнать возбуждения.

— Я долго не решалась тебе позвонить, — шептала Анжела, — думала, к тебе очередь.

— Очередь пусть очередью, — самодовольно буркнул Эдуард, — но после того, как по телефону, едва назначив свидание, ты предложила мне остаться, для тебя нашлась бронь.

Тотчас же они выебали друг друга, как последние суки. Все прошло чудесно, если не считать вспухшей губы, за которую Эдика укусили, и нескольких кровоподтеков непонятного происхождения на его нежном тельце. Он, конечно, любил садюг, но Анжела кусалась слишком кроваво. С этого и начались проявления ее ненормальности.

Пока он отходил от своей «кончины», она принялась тщательно слизывать с его живота сперму, причмокивая и заглатывая ее с большим аппетитом. Эдик ошарашенно наблюдал за действиями ее языка, который медленно подбирался к его промежности. Минуя детородный орган, язык полез ниже — в анальное отверстие.

«Хорошо, что помылся», — с замиранием вспомнил он, ощутив нечто непривычное глубоко внутри себя. Процедура продолжалась минут пять, после чего жопа Эдика блестела чистотой и безупречностью.

Анжела не унималась. Схватив использованный презерватив, она тщательно его обсосала на глазах у изумленного гостя и только после этого понесла выкидывать в мусорное ведро.

Эдик тоже поднялся и медленно заковылял к унитазу. Запора в туалетной комнате не было. Поэтому сразу после того, как он начал сикать, дверь открылась, ворвалась Анжела и… самоотверженно бросилась под струю мочи.

Струя сразу оборвалась, Эдик дернулся, но Анжела с беззаботно-веселым видом вцепилась зубами в его только что уринировавший пенис. Бежать было бесполезно: пенис мог остаться во рту озверевшей девушки.

Приоткрыв рот, она стала просить Эдика продолжить свое туалетное действо, но писать Эдик уже не мог. Его заметно подташнивало. Уже собравшись блевануть, он вдруг представил, что станет делать Анжелин язык с его блевотиной, и решил сдержаться. Вместо этого он побежал в ванную, где благополучно заперся на десять минут.

Его возвращение в комнату было тихим и незаметным. Перед тем как войти, он заглянул в щелку. Анжела занималась обнюхиванием его одежды. «Фетишизм, — понял Эдуард. — Чистейшей воды фетишизм. Ну, бля, нарвался!»

Фетишистка поочередно подносила к носу его вещи: сначала рубашку, потом джинсы, потом трусы… Дело закончилось Эдиковыми носками. Их Анжела обнюхала особенно тщательно, надеясь, видимо, получить наибольшее удовольствие.

«Хорошо, что постирал», — снова подумал Эдик.

…Остаток ночи прошел относительно спокойно, если не считать нескольких полусонных попыток хозяйки квартиры укусить Эдуарда за хуй.

Утро было тревожным и призывало к бегству. Эдик придумал нелепую причину, оделся, поблагодарил за радушие и выбежал из квартиры.

…Последующая неделя прошла в судорожных воспоминаниях о случившемся, но похоть взяла свое.

Анжела позвонила, трогательно помурлыкала в трубку, и наш ебака сломался. Тем более ему был обещан сюрприз и царский ужин.

Сюрпризом оказался маленький и худой негр эфиопского происхождения со странным русским именем Аким. Анжела сказала, что он студент и ее давнишний приятель.

События стали развиваться стремительно. Аким достал из штанов хуину величиной со свою ногу и жестом попросил свою подружку встать раком. Анжела подползла под него, громко и нагло постанывая.

— Я хотела коллективных действий, — успела прошептать она, перед тем как черный пенис влез в нее целиком. Анжела крикнула так громко, что эфиоп растерялся но лишь на одно мгновение.

«Видать, достал до бронхов», — с ужасом подумал Эдик, ерзая на диване.

— Эбана… эбана… — заговорил вдруг эфиоп, махая рукой в сторону Эдика. — Эбан рота… Рота эбан…

— Еби в рот, — выдавила Анжела сквозь стоны. — Еби меня в рот, так Аким хочет!

Эдик понял, что все это ему начинает нравиться. Он схватил хозяйку за голову и ввел в нее, что положено. Ему показалось, что два члена встретились где-то внутри Анжелиного тела. Драть содомитку вдвоем оказалось приятно и безопасно. Она не реагировала на грубости и побои.

Аким вынул свой хуй из ее вагины и затолкал ей в жопу. Анжела сладостно застонала, и все началось заново.

Но тут пришли первые огорчения. Черный Аким каким-то образом притерся к Эдику сзади и под шумок попытался впихнуть в него свою бесцеремонную хуилу. Эдик начал крутить задом, но почувствовал, что Анжела, не выпуская изо рта его член, крепко придерживает его таз в неподвижном положении.

«Ах вы, суки, извращенцы!» — подумал Эдик и резко дернул головой назад.

Аким, получивший удар в переносицу, отполз и начал ругаться по-эфиопски. Анжела тоже получила по морде, но лишь рассмеялась, откинувшись на подушки.

— Ничего страшного. У меня есть еще знакомый вьетнамец и индус, — издевательски заявила она, закуривая. — Они не страдают гомосексуализмом. Тебе с ними понравится.

«Гетерохромофилия», — вспомнил Эдик научное название сексуально-психического расстройства, из-за которого люди ищут партнеров с другим цветом кожи.

Черный Аким, вытирая кровь носовым платком, перешел с негритянского сленга на русский.

— Эфиоп твою мать! — с досадой выдохнул Эдуард, оделся и вышел вон.

…Очередная неделя прошла в твердом желании забыть о существовании сексуально распущенной девушки, но хитрости Анжелы не имели границ.

— Моя подруга Жанна — не негритоска, — заявила она, едва начался очередной телефонный разговор. — У нее удивительно красивое лицо. Мы ждем тебя сегодня вечером и обещаем быть послушными девочками.

Сиротин призадумался и решил: «Две телки безопаснее одного негра. Надо ехать. Если чего, побью им морды — и делов!»

Анжела не обманула. У Жанны было действительно очень красивое лицо. Правда, оно было шире Эдиковых плеч, а сама Жанна весила килограммов девяносто пять. Вела она себя довольно миролюбиво, но взгляд ее был какой-то нехороший.

— Жанночка долго занималась дзюдо, — пояснила Анжела. — Ей особенно хорошо удавались броски с большой амплитудой, но и в партере она восхитительна. Видишь, она уже опускается на четыре точки.

Жанна действительно встала раком. Эдик понял, что времени для знакомства не будет, ебать таких сук нужно сразу и как можно грубее.

Он уже представил свой член воткнутым между жирных ягодиц. Представил, как скажет, что промахнулся и въехал совершенно случайно в анальное отверстие. Представил, как жирная Жанна взвизгнет, но простит его за такую оплошность. Не выходя из приятной эйфории, Эдик достал член и подошел к Жанниной жопе.

…Все случилось молниеносно. Борцовской рукой Жанна схватила Эдика за детородный орган и бросила под себя.

Охуевший Эдик разразился отборной матерщиной, но было поздно. Подломив его ручонки, Жанна села ему на грудь всем своим весом и нагло заявила:

— Займемся, красавчик, для начала кун нилингусом…

В ту же секунду ноги ее раздвинулись и громадная пизда наползла на Эдиково лицо, закрыв его целиком. Эдик заорал и забился, как раненый воробей, но криков его никто не услышал.

— Работай языком, мальчик, — бесцеремонно потребовала дзюдоистка, — а то я ниче не чувствую.

Эдик сделал усилие, оторвал лицо от промежности и попытался вздохнуть.

— Ты давай не отлынивай, — возмутилась Жанна, понадежнее захватывая его голову.

Но Эдик уже не дергался. Сознание покидало его. Он прохрипел в последний раз и перестал шевелиться.

— Ах ты, сучонок, — стала возмущаться дзюдоистка.

Она резко встала, подняла Сиротина следом и начала бросать его безжизненное тело с повышенной амплитудой через бедро и плечо.

После шестого броска Эдик очухался.

…Он не помнил впоследствии, как вырвался, как убежал и заперся в ванной, как истошно орал, когда девушки хуярили голыми пятками в дверь, требуя удовлетворения, как соседи наконец-то вызвали полицию.

Зато он помнил, как добрейший сержант вывел его из ванной и посадил в безопасное место, как Анжела и Жанна пытались уверить милицию, что их хотели изнасиловать, и как милиция им не поверила и увезла Эдика с собой, для порядка надавав ему пиздюлей.

…Больше с инициативными и темпераментными женщинами Эдик не связывался. Он полюбил фригидных и тихих дамочек, у которых собственные раздвинутые ноги вызывают легкий шок, а вид стоячего члена — сильное заикание.

Он трахал таких дамочек в полной темноте и в одной позиции. Оргазмами они не страдали, звуков не издавали, зато, потрахавшись, любили надеть очки и почитать книжку. Или сходить на какую-нибудь лекцию, типа «О вреде секса в жизни людей и прочих блядей»…

Олег Железков